Лингвострановедческий словарь «Россия».

Исторические связи России и Таджикистана уходят в далёкое прошлое: это и непростые политические отношения Российской империи и Бухарского эмирата (1867-1917 гг.), в состав которого входила территория современного Таджикистана, и целая историческая эпоха, которую Таджикистан и Россия прошли вместе в составе единого государства – СССР (в 1929 г. была образована Таджикская ССР), но это и современные дружественные отношения независимой Республики Таджикистан и Российской Федерации в составе Содружества Независимых государств, образованного в 1991 г.

Наше время – время широких возможностей для развития политических, экономических и культурных связей между странами и народами. Основа современного диалога – всё, что было сделано поколениями отцов, дедов и прадедов, те ценности, которые понятны и близки всем народам мира. Ведь недаром и в таджикских, и в русских пословицах и поговорках виден общий взгляд на жизненно важные вещи, на достоинства и пороки человека, на отношения между людьми и на самого себя. «Не всё круглое – орех», – скажут в Таджикистане, «Не всё то золото, что блестит», – согласятся в России; «Не делай зла, не то на зло нарвёшься, не рой другому яму – сам споткнёшься», – говорит таджикская пословица, а русская отвечает: «Не рой другому яму – сам в неё попадёшь»; «С него, как с арбуза, вода стекает», – говорят таджики, и «Как с гуся вода», – заметят русские. Часто основное отличие пословиц заключается только в упоминании характерных для народного быта реалий: айран, осёл, орех, чалма – для таджиков; гусь, свинья – для русских.

Не только пословицы и поговорки народов похожи, за столетия культурных контактов в языках появилось множество слов, которые понятны и русским, и таджикам и пишутся на кириллице – алфавите и русского, и таджикского языков. К ним относятся названия предметов быта и домашней утвари (палас, пиала, дастархан, тандыр, кетмень, арба); религиозные термины, названия обычаев и обрядов мусульман (гяур, див, намаз, навруз); названия игр и музыкальных инструментов (домбра/домра, тамбур/танбур, шахматы); многие названия растений, ягод и плодов (арбуз, алыча, жасмин, инжир, сабза, фисташка, хурма); названия цветов и мастей (бурый, хаки, буланый) и, конечно, всем известные слова: базар, чайхана, деньга.

Большинство этих слов в той или иной форме существуют и в других языках народов Средней Азии и исторически представляют собой заимствования из персидского и арабского.

Огромный пласт диалога культур представляет художественная литература. Персидско-таджикская литература как неотъемлемая часть мировой культуры формировалась и развивалась в тесной взаимосвязи с литературами соседних народов, среди которых особое место занимает русская литература. Изучению этих связей и взаимных влияний посвящены работы И.С. Брагинского, Х. Шодикулова и А. Давронова («Издревле сладостный союз…»), Н.Н. Салихова, Г.Р. Рустамовой и др. Исследования продолжаются в Русском центре Таджикского национального университета, в Таджикском государственном институте языков им. С. Улугзаде и в других научных и учебных заведениях.

Важнейшим способом духовно-эстетических контактов и важным фактором взаимообогащения литератур и культур является художественный перевод. Весь мир знает имена Абу Абдаллаха Рудаки и Абулькасима Фирдоуси – классиков персидской поэзии, великих гуманистов, творивших в период династии Саманидов (IX-X вв.). Их произведения стали известны в России благодаря переводчикам, таким как лауреат государственной премии Таджикской ССР им. Рудаки С.И. Липкин (1911-2003), переведший на русский язык поэму «Шахнамэ» Фирдоуси и лирику Рудаки, и Н.И. Гребнев (1821-1988 гг.), который в 1968 г. перевёл книгу «Истины. Изречения персидского и таджикского народов, их поэтов и мудрецов» с изречениями Рудаки, Саади, Фирдоуси.

Легенда о жизни самого поэта Фирдоуси вдохновила русского поэта Д.Б. Кедрина на написание поэмы «Приданое». Основой сюжета поэмы стала известная легенда о том, что султан отказался заплатить Фирдоуси за поэму «Шахнаме». Поэт был рассержен и написал сатиру о происхождении султана. Чтобы избежать султанского гнева, Фирдоуси вынужден был бежать и скитаться до конца жизни. Д.Б. Кедрин описывает ожидание почтенного старца-поэта, который всё ещё надеется, что шах пришлёт ему в благодарность за стихи «груши, фиги, халаты, и рубахи», и тогда он сможет выдать замуж дочь, одарив её богатым приданым. Однако благодарность беззаботного султана приходит к Фирдоуси слишком поздно, когда поэт уже уходит из жизни, а его дочь остаётся одинокой.

Лирические произведения, мудрые поэтические строки Абу Абдаллаха Рудаки и сегодня востребованы русскоязычным читателем:

Таджикская тема сегодня звучит и в произведениях современных русских писателей. В 2013 г. премии «Русский Букер» и «Студенческий Букер» получил писатель А.Г. Волос за роман «Возвращение в Панджруд», главный герой которого – поэт Рудаки.

«Рудаки! Царь поэтов! Разве мог найтись в Бухаре человек, не слыхавший этого имени? Стихи Рудаки были у всех на слуху. То и дело по городу прокатывались новые бейты, и каждый считал своим долгом знать новинку наизусть, да в том и труда никакого не было, потому что все его строки, раз услышанные, навсегда застревали в памяти. Рудаки! Ничего себе! Поэт Рудаки был известный, очень известный в Бухаре человек. Правда, известность его была иной, нежели, скажем, известность начальника эмирской стражи или визиря. Скорее, она походила на славу одного из святых покровителей города: ведь простые люди не имеют дела ни с визирями, ни с начальниками стражи, они молятся святому Хызру; вот и быть причастным к Рудаки хотя бы тем, что знаешь несколько его бейтов, всякому так же приятно и лестно, как верить, что о тебе помнит святой заступник». (А.Г. Волос «Возвращение в Панджруд»).

Велик вклад в диалог культур двух народов и таджикских литераторов, подаривших таджикской культуре переводы русских классиков и современных писателей и поэтов на таджикский язык. Поэт Мирзо Турсун-заде (1911-1977), писавший на обоих языках, перевёл на таджикский произведения А.С. Пушкина и Н.А. Некрасова, других русских писателей, и почти все его произведения переведены на русский язык. Кроме того, не многие знают, что автором слов хорошо знакомой всем песни «Я встретил девушку: полумесяцем бровь…» является тоже поэт Турсун-заде. Песня была написана на таджикском языке для первого цветного фильма киностудии «Таджикфильм» с таким же названием – «Я встретил девушку» (1957 г.), снятого Р Я. Перельштейном, и переведена на русский язык Г.Г. Регистаном.

Народный поэт Таджикистана Гулрухсор Сафиева перевела на таджикский язык стихотворения М.Ю. Лермонтова, сборник избранные стихотворений Ольги Берггольц «Любовь к жизни», антологию поэтесс Советского Союза «Поющий цветник», а на русском языке вышло несколько сборников стихов Гулрухсор Сафиевой («Фиалка» (1971), «Песня родника» (1975), «Зеркало дня», «Ради тебя», «За солнцем вслед» (1984), которые перевели известные русские поэтессы Римма Казакова, Татьяна Бек и Татьяна Кузовлёва. Одна из них посвятила стихотворение самой Г. Сафиевой.

Римма Казакова

«Памирские заметки»

Среди известных в России и таджикский писатель, общественный деятель и учёный Садриддин Айни (1878-1954). Его произведения переведены на многие языки мира, в том числе и на русский. Книга «Воспоминания» получила высокую оценку известных русских писателей. Л. Леонов в «Литературной газете» 21 сентября 1949 года писал: «В этих «Воспоминаниях» – не мелочность и случайность в отборе, пусть порой любопытных и интересных, фактов, а широкое полотно жизни. По силе художественного обобщения, по глубине и мудрости мысли, по высокому литературному мастерству книга Айни является большим событием в нашей всесоюзной литературе». А герой романа С. Айни «Смерть ростовщика» (колоритный ханжа и скряга Кори Ишкамба) напомнил русским читателям знаменитых героев Н.В. Гоголя и Ф.М. Достоевского – Плюшкина и Иудушку Головлёва. Сегодня в Казани есть улица Садриддина Айни, а в Душанбе стоит памятник, на котором изображены вместе Садриддин Айни и Максим Горький. Памятник напоминает старую фотографию, сделанную в Москве во время встречи Айни и Горького на первом съезде советских писателей в 1934 году.

Нельзя не вспомнить и любимого русскими читателями Ходжу Насреддина, который в России известен в первую очередь по дилогии Л.В. Соловьёва «Повесть о Ходже Насреддине» (1940 г.). Книга многократно переиздавалась, по ней сняты фильмы «Насреддин в Бухаре» (1943) и «Похождения Насреддина» (1946). Как в России, так и в Таджикистане бытует множество анекдотов об этом персонаже. В таджикской культуре он известен под именем Эфенди (эфенди). Эфенди – почётный титул благородных особ, вежливое обращение, которое значит «хозяин», «уважаемый», «господин». Фраза из одного анекдота о Насреддине, приведённого в книге Л.В. Соловьёва, стала крылатой. Насреддин, поспорив с эмиром бухарским, что научит осла говорить, не боится неминуемой казни в случае невыполнения условий спора:

«Люди в чайхане, побросав свои чайники, подошли ближе; не прошло и минуты, как вокруг Ходжи Насреддина собралась толпа.

– Этот ишак – не простой ишак! – объявил Насреддин. – Он принадлежит самому эмиру. Однажды эмир позвал меня и спросил: «Можешь ли ты обучить моего любимого ишака богословию, чтобы он знал столько же, сколько я сам?» Мне показали ишака, я проверил его способности и ответил: «О пресветлый эмир! Этот замечательный ишак не уступает остротой своего ума ни одному из твоих министров, ни даже тебе самому, я берусь обучить его богословию, и он будет знать столько же, сколько знаешь ты, и даже больше, но для этого потребуется двадцать лет». Эмир велел выдать мне из казны пять тысяч таньга золотом и сказал: «Бери этого ишака и учи его, но, клянусь аллахом, если через двадцать лет он не будет знать богословия и читать наизусть коран, я отрублю тебе голову!»

– Ну, значит, ты заранее можешь проститься со своей головой! – воскликнул чайханщик. – Да где же это видано, чтобы ишаки учились богословию и наизусть читали коран!

– Таких ишаков немало и сейчас в Бухаре, – ответил Ходжа Насреддин. – Скажу ещё, что получить пять тысяч таньга золотом и хорошего ишака в хозяйство – это человеку не каждый день удаётся. А голову мою не оплакивай, потому что за двадцать лет кто-нибудь из нас уж обязательно умрёт – или я, или эмир, или этот ишак. А тогда поди разбирайся, кто из нас троих лучше знал богословие!

Чайхана едва не обрушилась от взрыва громового хохота, а сам чайханщик повалился в корчах на кошму и смеялся так, что всё лицо его было мокрым от слёз. Он был очень весёлый и смешливый человек, этот чайханщик!»

(Л.В. Соловьёв «Повесть о Ходже Насреддине»)

Написанная более 70 лет назад «Повесть о Ходже Насреддине» Л. В. Соловьёва и сегодня интересна читателям, она включена в список 100 книг, рекомендованных Министерством образования и науки РФ школьникам для самостоятельного чтения, а книга современного таджикского русскоязычного писателя и поэта Т.К. Зульфикарова «Золотые притчи Ходжи Насреддина» удостоена литературной премии «Ясная Поляна» за «Выдающееся художественное произведение русской литературы» 2004 г.

Одной из самых интересных страниц диалога русской и таджикской культуры в ХХ в. стало творчество таджикских художников, последователей русского авангарда, видные деятели которого в 20-30-е гг. прошлого века приехали в Среднюю Азию, создали множество прекрасных работ и стали учителями, воспитавшими первое поколение национальных живописцев, графиков, скульпторов, сегодня называемых «туркестанский авангард». Ученики русских художников-авангардистов соединили в своих работах революционность и символизм экспрессивного искусства с национальным колоритом и вековыми национальными живописными традициями.

Не случайно поэтому большой интерес публики вызвала выставка таджикского искусства ХХ века «Потомки Русского Авангарда. Таджикистан», состоявшаяся в Москве в 2015 году. Было символично присутствие на открытии этой выставки представителей двух великих родов России и Таджикистана: Андрея Владимировича Толстого, российского искусствоведа, директора НИИ теории и истории изобразительных искусств и потомка великого русского писателя Л.Н. Толстого, и Эраджа Айни, прямого потомка отца таджикской словесности ХХ века Садриддина Айни.

На выставке русскому зрителю были представлены работы знаменитых таджикских художников: Зухура Хабибуллаева, картины которого есть в художественных музеях разных стран, в том числе и в Государственной Третьяковской галерее Москвы («Сушка табака в Гармском районе», «Большая стрижка овец»); художника-монументалиста и педагога Сабзали Шарипова, выдающихся представителей школы Таджикской станковой живописи ХХ века – Рахима Сафарова и Муривата Бекназарова. Эта выставка состоялась во многом благодаря усилиям российского мецената и коллекционера Ю.В. Вербицкой, в частной коллекции которой более 400 картин живописцев Таджикистана ХХ века.

Известно в России и имя замечательного таджикского художника Сухроба Курбанова – создателя первой в истории Таджикистана картинной галереи, удостоенного Золотой Пушкинской медали России за вклад в развитии культуры, образования, литературы, культурного наследия и Почетного знака «За особый вклад в международное сотрудничество» МИД России.

Разнообразна палитра диалога культур. Культурное взаимодействие между Россией и Таджикистаном развивается и сегодня предлагает много интересного, в том числе и для тех, кто в Таджикистане изучает русский язык, чтобы лучше понимать друг друга.