Рабфаковке
Барабана тугой удар
Судит утренние туманы, –
Это скачет Жанна д’Арк
К осаждённому Орлеану.
Двух бокалов влюблённый звон
Тушит музыка менуэта, –
Это празднует Трианон
День Марии-Антуанетты.
В двадцать пять небольших свечей
Электрическая лампадка, –
Ты склонилась, сестры родней,
Над исписанною тетрадкой…
Громкий колокол с гулом труб
Начинают «святое» дело:
Жанна д’Арк отдаёт костру
Молодое тугое тело.
Палача не охватит дрожь
(Кровь людей не меняет цвета), –
Гильотины весёлый нож
Ищет шею Антуанетты.
Ночь за звёзды ушла, а ты
Не устала, – под переплётом
Так покорно легли листы
Завоёванного зачёта.
Ляг, укройся, и сон придёт,
Не томися минуты лишней.
Видишь: звёзды, сойдя с высот,
По домам разошлись неслышно.
Ветер форточку отворил,
Не задев остального зданья,
Он хотел разглядеть твои
Подошедшие воспоминанья.
Наши девушки, ремешком
Подпоясывая шинели,
С песней падали под ножом,
На высоких кострах горели.
Так же колокол ровно бил,
Затихая у барабана…
В каждом братстве больших могил
Похоронена наша Жанна.
Мягким голосом сон зовёт.
Ты откликнулась, ты уснула.
Платье серенькое твое
Неподвижно на спинке стула.
1925