(отрывок в переводе на современный русский язык)
Сего месяца 20 дня перешла вся наша армия через Ворсклу и по ту сторону оной с малую милю от неприятельской армии стали.
Потом же, 24 числа, пошли далее со всею армиею и стали с четверть мили от неприятеля и дабы оной на нас нечаянно не напал, учинили около обозу окоп. Наша же кавалерия на правой руке между лесов поставлена была и пред оного несколько редут сделано и людьми и пушками осажены (над которыми командовал бригадир Августов).
А в 25 и в 26 день рекогносцировать оную ситуацию и неприятельской лагерь изволил его царское величество и всякое предуготовление чинить к нападению на неприятеля. Однако оной по своей обыкновенной запальчивой отваге в том нас опередил.
И 27 числа поутру, весьма рано, почитай при бывшей еще темноте из теснин, в которых неприятель во всю ночь свое все войско в строю поставленное имел, на нашу кавалерию, как конницею, так и пехотою своею, с такого яростью напал, чтоб конечно не только конницу нашу разорить, но и редуты веема все овладеть. Однако в том много оной противности нашел и только два редута (который той ночи зачаты были и не отделаны) овладел, а прочим никакой вреды учинить не мог, так что шесть батальонов пехоты и несколько десятков шквадрон кавалерии его с правого крыла от главной армии оторваны, и в лес уйти принуждены. Главное же войско с немалою тратою пробилось, где четырнадцать знамен и штандартов от неприятеля наша кавалерия получила, и многократно конницу неприятельскую сбивала, но всегда от пехоты неприятельская конница поддержку получала, где генерал-порутчик Рен в том жестоком бою ранен, а нам так скоро из укреплений пехотою своей кавалерии выручать тогда было невозможно. Того ради дан указ генерал-порутчику Боуру, дабы оной с кавалериею уступил вправо от наших укреплений, дабы тем время получить к выводу нашей пехоты из укреплений, однако приказано оному Боуру крепко того смотреть, чтоб гора у оного во фланке, а не сзади была, дабы неприятель не мог нашу кавалерию под гору утеснить. И тако оной Боур по указу тотчас так учинил. И когда оной Боур с нашею кавалериею стал отступать, а неприятель на оною наступал, тогда неприятель получил наши укрепления во флаг себе, от которого из пушек гораздо обстрелян, и тако неприятель увидел, что его гоньба за конницею не весьма ему прибыльна, от оной престал и в некотором большом овраге вдали от пушечной стрельбы стал.
Меж тем послан господин генерал от кавалерии князь Меншиков и генералы-лейтенанты Геншхин и Ренцель с шестью полками и с пятью батальонами пехоты на оную вышеупомянутую оторванную пехоту и конницу в лес, который русские пришед оных шведов атаковали, и вскоре с помощью Божиею наголову побили и генерала-маеора Шлиппенбаха взяли, а генерал-маеор Розен ретировался к своим траншеям под гору, за которым Розеном последовал генерал-лейтенант Ренцель, который редуты неприятельские окружил, и послал барабанщика, что оныя шведы сдались, которые шведы просили сроку, но оной Ренцель им боле получаса того не дал. Потом генерал-маеор Розен со всеми при нем будущими из редут выйдя, ружье положили, и на волю его царскому величеству сдались.